Прощальный привет

Мой дядя был ребенком войны. Когда они эвакуировались из Винницы в какую-то русскую деревню Мотовиловского района, где единственным взрослым мужиком был председатель на деревянной ноге, Илье было 12 лет, а его сестре Полине (моей матери) – четырнадцать. И вот им дали работу – доверили пасти скот… Вы уже представили себе эту умору? Еврейские дети из города – и вдруг в пастухи…

Волки – звери умные. Рыжеватая матерая волчица сразу смекнула, что перед нею дети. И прямо на их глазах, средь бела дня, стала учить своих волчат, как дурачить овец и давить их. Одноногий председатель посоветовал Илье брать с собой пастушью палку: «Чтоб ты мог защитить себя и Полинку». Палка, как палка, но на краю ее был набалдашник из свинца.

Волки были не в курсе этой палочной модернизации. А Илья ждал случая. И случай вскоре представился.

В стаде была комолая корова. Она по природе своей была злая, ее боялись все деревенские собаки. Она и в стаде выполняла частично функцию собаки: все ходила по периметру, принюхиваясь и пофыркивая, грозно поблескивая глазами. Несмотря на свой агрессивный имидж, она искренне дружила с одной овечкой, псевдободалась с ней, облизывала ее иногда, как новорожденного младенца. Председатель сказал Илье, чтоб он чаще смотрел на Тревогу (кличка комолой, которой она полностью соответствовала): «Смотри на нее и учись, она тебя с Полинкой научит пасти скотину». 

Илье дважды говорить не нужно. Краюху хлеба, что дали ему на обед, он разделил поровну, половину скормил Тревоге, и она склонила к нему свою безрогую голову, как бы в знак почтения, а Илья в ответ ее шутейно боднул. 

В один из дней волки стащили подружку комолой, и она, озверев, бросилась в погоню. Сколько ни искали потом хозяева свою коровенку в лесной чаще, так и не нашли. Так одномоментно исчез этот сюрреалистический дуэт, и Илья обиделся на волков. 

Вскоре один обнаглевший и потерявший   всякую осторожность взрослый волк решил на глазах у Ильи и Полины стащить овечку. На Илью, который в этот момент приготовился испытать пастуший скипетр, серый нахал даже и не подумал обратить внимание. Удар свинцовым набалдашником пришелся волку прямо по черепу. Злодей сразу же испустил дух. И, надо сказать, не только дух. А волки с тех пор перестали нападать на стадо.

В деревне Илье сказали, что если бы он принес ухо волка, как доказательство, то получил бы денежную премию. Илья с пацанами принесли волка целиком. Молодежь села смотрела на него, как на героя.

***

Второй случай произошел зимой. Через их железнодорожный полустанок проходил воинский эшелон. Начальник эшелона сказал председателю, что в интересах фронта и согласно распоряжению командования, надлежит обменять коней из их воинского табуна, т.е. еще не объезженных и не приученных к седлу и упряжи, на колхозных доходяг, но справных в управлении. Сказано – сделано. 

Эшелон отбыл, а одноногий председатель призадумался: «Вроде мы в выигрыше: их откормленные кони – не чета нашим доходягам. Но как к ним подступиться? Кто их обучит и укротит, когда мужиков в селе нет?» 

В воскресенье все же начали объезжать более покладистых по характеру лошадей. Один конь, самый крупный и сильный, был и самым непокорным, и даже злым. Он лягался и кусался при любой удобной возможности. С трудом его запрягли в сани, но испытать свою судьбу никто не решался. И вдруг, когда председатель отвлекся, Илья подкрался к этому сумасшедшему гиганту, вскочил в сани и, гикнув, огрел его тяжелой плетью. Конь молниеносно рванул и устремился в чернеющий вдали лес.

Зимой смеркается рано. Бабушка с мамой ревут в два голоса. Сельчане охают: если бы конь в поле понесся, это еще ничего, а в лесу – ого-го! Как шандарахнет санями о дерево, и пропал парнишка...

И вдруг кто-то крикнул: «Едут!». Действительно, из чащи леса показались сани. Когда они приблизились, стало видно, что Илья сидит спокойно, а конь идет, опустив голову, стараясь не смотреть людям в глаза. Потом дядя мне рассказывал, что, конечно, испугался, когда конь понес сани, и поводья его не сдерживали. Тогда Илье в голову пришла идея: кнутом слегка ударять коню прямо по его могучим фаберже, мол, ты сюда не на размножение прибыл, а на работу. И непокорный конь, рассказывал дядя, таки проникся сознанием и присмирел. А дядя сохранил на всю жизнь этот оптимистический подход к преодолению цурэс.

***

Когда Винницу освободили, бабушка с детьми засобиралась в родной город. Председатель колхоза уговаривал остаться: «Аннушка, мы к вам прикипели, вы нам уже как родные. А там разруха, возможно, твой дом бомбой разбило. Еще год – и твой Илья выберет себе здесь самую красивую девку, и она будет этому рада». Но они поехали обратно в Винницу. 

И было так. В их квартире на улице Коцюбинского уже кто-то жил. И пошли они в облисполком. А там им честно, от имени украинской советской власти, сказали: катитесь отсюда к чертовой матери! И покатились они на Дальний Восток: заявить малярийным туманам, что Биробиджан – это и их родина тоже.

***

У меня болит правое колено, но я поехал на похороны дяди Ильи, через всю страну, в Ашкелон. Я удивился, заметив, что верующие, которые пришли прочесть по дяде «Кадиш», говорили о нем с такой искренней теплотой, будто знали его всю жизнь. У некоторых я даже заметил слезы на глазах.

Оказывается, Илья восемь лет ходил в синагогу хабадников. Они его научили молиться, а он их научил тому, что молитвы и молельный еврейский дом должны доставлять еще и культурно-гастрономическое удовольствие. «Тогда молитва, – говорил им Илья, – не только выходит из твоего рта, но прямиком попадает в сердце. Вы видите, что после того, как мы с вами сделаем небольшой лехаим, нам уже становится хорошо. А разве может быть еврею хорошо без согласия свыше? А если Он за нас, а мы за Него, то кто не согласен? Это значит, нужно выпить и закусить еще раз»… Раввин синагоги, да и ее постоянные посетители смотрели на Илью, как на Йети. А он и походил на Йети. Роста был большого, физически здоровый, но главное – волосяной покров имел, почти как у снежного человека.

Еще раввин синагоги несколько раз повторил мне, что Илья всегда беспокоился, всем ли хватает хлеба во время трапезы, и запрещал выбрасывать оставшийся после обеда хлеб. Объяснял он это тем, что многие умирали в войну от голода. «И вообще, – говорил дядя, – если есть молитва, благословляющая хлеб, то это и Богу угодно – беречь хлеб». Рав доверял дяде ключ от синагоги, а это признак полного уважения. Но все это я узнал только сейчас, когда его не стало.

***

Но хватит о грустном. Я расскажу историю более веселую: как только мой дядя приехал из Биробиджана в Израиль, он чуть не сел на много лет в тюрьму за групповое изнасилование.  

Было это так. В первые месяцы пребывания на Святой земле, в городе Ришон ле-Ционе, дядя Илья и тесть моего младшего брата   дядя Миша Богуславский, который был практически слеп на оба глаза, нашли возможность подкалымить к их мизерному стариковскому пособию. Один махер устроил их сторожами на строительную площадку. За полцены, но они и этому были рады. Дядя посмотрел на эту строительную площадку и удивился – мол, они чокнулись, что здесь можно украсть? «Это не наше дело, – решили оба, – будем охранять то, что нельзя украсть, с превеликим удовольствием».

Дядя Илья и дядя Миша решили также совмещать полезное с приятным. Разомлев от щедрого израильского тепла и солнца, они скинули с себя плотную спецодежду и прилегли в своих черных семейных трусах биробиджанского пошива немножко позагорать и погреть стариковские косточки. 

Эту пенсионно-трудовую идиллию внезапно нарушила одна немолодая дородная лысеющая дама. Держа в руках кучу переполненных товарами пакетов и сумок, пыхтя и обливаясь потом, она торжественно и неспешно вплыла в «акваторию» режимного объекта. Хотела, наверное, дорогу срезать. 

Никакой опасности для строительного имущества женщина-каравелла не представляла. И все бы ничего, да вдруг дядя Илья увидел, как из одной из ее многочисленных сумок выскользнул на землю кошелек. Пылкость и порывистость натуры моего родственника не позволили ему спрогнозировать ситуации тактического риска. Наш Йети вскочил со своего импровизированного лежака, в три прыжка очутился около кошелька, схватил его своей могучей лапой и радостно возопил: «Женщина, вы кошелек обронили!». Кричал он, разумеется, на родном русском, так как в иврите новоприбывший репатриант был ни бум-бум.

Израильтянка, вздрогнув и выронив пакеты из рук, медленно обернулась, а увидев свой родной еврейский кошелек, зажатый в пятерне лохматого русского динозавра, с внезапной крейсерской скоростью и мощью кинулась на неприятеля в атаку. В ходе одностороннего боя она не только применяла физическую силу, но и обзывала дядю Илью разными обидными словами. Но языка он, как мы уже выяснили, не знал, а от прямых попаданий по корпусу спасался благодаря ловкому маневрированию. Добродушно гыгыкая, он пытался объяснить непонятливой израильтянке советскую традицию: «Станцуй, тогда верну». 

Этот тарарам разбудил дядю Мишу. В панике он не смог найти очки, но, определив координаты бедствия по слуху, начал продвижение в сторону возникшего шума на ощупь. Наткнувшись руками прямо на возмутительницу спокойствия, дядя Миша, как и все слабовидящие люди, попытался тактильно определить размеры объекта и степень исходящей от него опасности. 

В общем, вы можете себе представить, какой гвалт устроили наши горе-охранники…

Дядя Илья, естественно, отдал женщине кошелек. Но она подала на них в суд, заявив, что ее пытались ограбить и изнасиловать. Было уже не до смеха. 

Судья-израильтянин, как узнали, недолюбливал «русских» алимов. Но еще больше он не терпел идиотизма в судебных делах. 

– Как вы узнали о том, что он завладел вашим кошельком? – спросил судья у потерпевшей, указав на Илью.

– Он мне сам крикнул, – ответила она, – я обернулась и увидела, что кошелек у него в руках. 

– Странный вор, – сказал   судья. – Сам предупреждает жертву и даже показывает кошелек… Но почему вы решили, что они хотели вас изнасиловать? 

– Они ходили вокруг меня почти голые! – выкрикнула потерпевшая. – И все время намекали, что не вернут кошелек просто так. Да-да! Они пытались так мерзко изнасиловать меня – за мои же деньги. 

– А сколько денег было в кошельке? – поинтересовался судья.

– Шекеля полтора, – выпалила потерпевшая и тут же осеклась. – Я шла из магазина… Это все, что осталось после покупок…

– За полтора шекеля – групповое изнасилование? – с сарказмом произнес судья и продолжил размышлять вслух: – Ну, допустим, слепой мог пойти на это преступление… Но чтоб зрячий?!

Судья мстил потерпевшей за ее попытку околпачить судебно-правовую систему, но она его иронии не понимала. Разбирательство длилось не один час и напоминало сцену из сумасшедшего дома. Особенно досталось дяде Илье, которому пришлось долго и мучительно, с помощью переводчика, объяснять, почему же все-таки нужно танцевать, когда тебе возвращают потерянную вещь или приносят письмо, и как танцевали и плакали от радости бабы в той русской деревне Мотовиловского района, когда получали с фронта долгожданный треугольник…

К счастью, наши фигуранты были полностью оправданы и отпущены по домам. Выйдя из зала суда навстречу израильскому солнцу, с которым они так искренне подружились, дядя Миша и дядя Илья по-новому оценили его тепло и радушие.

***

Все эти истории – не выдумки и не треп под настроение. Я люблю рассказывать их в семейном кругу, чтобы развеселить моих домашних. А если эти истории и у вас вызвали улыбку, то будем считать, что дядя Илья таким образом передал свой последний привет Биробиджану.

 

Яков Дехтяр,  Израиль

 
По теме
Госавтоинспекция области информирует, что за прошедшие сутки на территории области зарегистрировано 2 дорожно-транспортных происшествия, в одном из которых 1 гражданин получил телесные повреждения,
Преступление совершено в августе 2023 года в утреннее время. Как установил суд, 52-летний Т., находясь в салоне автобуса маршрута № 3б, увидел на пассажирском сиденье телефон марки «iPhone-8»,
Тематическое фото Правительство ЕАО - ИА Eaomedia.Ru Молодой специалист приняла участие в программе "Земский фельдшер" Тематическое фото Фото: Правительство ЕАО В ЕАО Валдгеймская центральная районная больница пополнилась еще одним молодым специалистом — врачом-педиатром.
ИА Eaomedia.Ru
Тематическая иллюстрация https://ru.freepik.com - ИА Eaomedia.Ru В зоне риска – люди определенных профессий, пациенты со сниженным иммунитетом и онкобольные Тематическая иллюстрация Фото: https://ru.freepik.com В марте во всем мире традиционно отмечают день борьбы с туберкулезом.
ИА Eaomedia.Ru
Управление Роспотребнадзора по Еврейской автономной области информирует об эпидемиологической ситуации по заболеваемости новой коронавирусной инфекцией (COVID-19), ОРВИ, грипп среди населения области.
Роспотребнадзор
Тематическое фото freepik.com - ИА Eaomedia.Ru Тематическое фото Фото: freepik.com Индексация пенсий, запрет "наливаек" в жилых домах, упрощенный порядок ремонта памятников Великой Отечественной войны и другие законы апреля — в материале ИА ЕАОMedia.
ИА Eaomedia.Ru